Мила

Была поздняя осень и холодно - по израильским представлениям, градусов 20 плюс. Пляж был пустой. Какой-то человек лежал, укрывшись полотенцем, спрятав лицо под огромной соломенной шляпой. Но мы не смотрели в сторону незнакомца. Мы смотрели на море!
Море. Почему мне всегда кажется, что ты живое? Не "живое " - живностью, которая в тебе. А - Живое! Огромный живой организм. Я хотела написать "животное", но потом передумала. Какое ты животное?! Ты - прекрасный Ангел - злой и добрый, ужасный в своей ярости и восхитительный в своей любви!

Мы услышали звук крыльев. Недалеко от нас пролетела ворона, потом ещё одна, и ещё, и ещё, и ещё... Мы стали смотреть, куда же они летят? Все вороны сидели на этом человеке, лежавшем на песке недалеко от нас. В этом было что-то завораживающие и жуткое. Что-то очень неестественное... Вороны гордо расхаживали, сидели на голове, плечах, ногах... сидели вокруг. Ворон было очень много. Мы решили, что этот человек мёртв. Разве живой будет лежать без движения, когда на нём сидит стая ворон? Когда мы уже решились подойти ближе, этот "мертвец" поднялся на ноги. Это была женщина. Лет 65 или меньше. Или больше?

Одна из ворон схватила её шляпу и попыталась улететь. Пролетев немного, ворона её потеряла. Шляпу подхватил ветер и понёс вдоль берега. Женщина стояла с растерянным лицом... А я побежала вслед ловить шляпу...

Хороший повод познакомится. Женщина назвалась Милой. Русская, приехала из России "на заработки". Осталась в Израиле. Жизнью довольна, но есть проблемы, так как не еврейка. Показала пальцем на стоящий неподалеку большой дом, похожий на гостиницу. Это её дом. Она там живёт, в маленькой квартире. Вообще-то, это гостиница. Арабы постоянно пуляют хасамы из Газы. Недалеко разорвался снаряд. Теперь туристы боятся здесь жить. Гостиницы пустуют. Потерявшие надежду хозяева сдают номера местным же, как жилые квартиры - не дорого. Миле нравится! Прямо на море. Десять шагов до пляжа. Приходите в гости.

Мы не могли зайти в гости, хотя нам очень и хотелось. Было бы очень здорово поговорить с этой "хозяйкой ворон". Обменялись адресами, номерами и разошлись - мы улетали этой ночью.

О Миле мы вспоминали часто, уж больно необычной была эта женщина с воронами на голове... она была интересным человеком, была увлечена идеей объединения всех религий, где никто не лучше другого, а все разные и все вместе - перед Творцом. Там, на пляже, мы проговорили какие-нибудь два часа, но этого было достаточно,что бы запомнить её навсегда...

Через несколько лет мы оказались снова в Израиле и в очень нехорошей ситуации. Наша Хайфская хозяйка, у которой мы снимали квартиру, перепутав сроки, выставила нас на улицу. Она сдала комнату, в которой мы собирались жить ещё две недели, другим людям и уверяла меня, что я договаривалась только на неделю и ни днём больше. Так как новые съёмщики уже стояли во дворике со своими чемоданами, нам ничего не оставалась, как только уйти... Легко сказать - уйти, а куда?

Мы обзвонили всех родственников, но нас, мягко говоря, все послали... Количество денег было весьма ограничено и рассчитано только на проживание у "дешёвой бабушки" в Хайфе и еду. На гостиницу нам бы хватило на две ночи... Мы вспомнили про Милу. Мы не хотели у неё жить, мы просто нуждались в помощи...

Мила сразу узнала мой голос и была рада помочь. Моей благодарности не было границ. Было даже предложено одну ночь переночевать - если сразу ничего не найдем. Ну, что Вы скажете? Не перевелись ещё люди на земле! Мы взяли такси и поехали в Ашкелон. В своих мыслях я опять видела её - эту прекрасную своей необычностью женщину с воронами на голове.

Ну, наконец, мы доехали. Квартиру нашли сразу... Дверь открыла "наша" Мила. Рада. Сегодня уже поздно, всё будем делать завтра. Наши вещи были рассованы по каким-то углам. Продукты, которые мы забрали от "бабушки", были быстро (жарко же) засунуты в холодильник... Спать нам было предложено на балконе. Ну так ничего страшного, лучше чем на улице. Нет, сейчас я уже думаю, что на улице было бы лучше.... 

Милина квартира была чистенькая, маленькая... Туалет закрыт. Балкон огромный, душный - улицы не видно из-за кактусов. Они насажены очень плотно друг к другу - высотой под два метра. Мы ещё ничего не боимся... Мы хотим только пить и спать. Я пытаюсь найти воду, которую привезла с собой. Мила считает, что мне она не нужна, можно пить воду из бутылок, которые стоят на балконе, она их наполняет каждый день из пляжного душа - для экономии воды. А спать можно на балконе так, без кровати, тепло же... Нам бросают на пол тряпки, пахнущие чем угодно, но только не бельём...

Мы говорим с Милой ещё какое-то время и я с ужасом понимаю, что она несёт бред. Я пытаюсь говорить с совершенно сумасшедшим человеком! Что делать, я не знаю, у меня на руках семилетний ребёнок, который чувствует моё настроение и тоже начинает бояться. Мила рассказывает что-то об "избранности" и "выбранных", о "жертве" и "жрицах", меня заполняет страх и я чувствую, что нам угрожает опасность. От этих разговоров хочется сбежать. Я ссылаюсь на усталость и иду на балкон к своей старшей дочери - посоветоваться.

Между балконом и комнатой - стеклянная стена. Дверь на балкон открывается - нам ставится ведро - это наш туалет. Дверь закрывается - и теперь уже на ключ. Всё - выйти невозможно. Кричать тоже не имеет смысла - гостиница не жилая и людей на улице нет...

Через окно я вижу Милу. Она, уже без блузки, с голой, висячей, огромной старушечьей грудью. Зубной протез она тоже вынула и поэтому лицо кажется страшным, нечеловеческим. О глазах я вообще говорить не буду - это было очень страшно... Вы когда-нибудь видели глаза безумного человека? 

Мила ходит вокруг стола, держа в одной руке книгу (молитвенник?), а в другой - нож. Горят только свечи на столе. Милино пение переходит в какой-то безумный танец... Этот "фильм ужасов" дополняет запах... Запах такой, что у нас текут слёзы из глаз. Я пытаюсь найти источник запаха и смотрю себе за спину - там стоят чемоданы - 10, 20, 40, 50?... Весь балкон за моей спиной заполнен разномастными чемоданами. Откуда столько чемоданов? И этот жуткий гнилостно-сладкий запах идёт от них! В комнате становится темно - свечи погасли. Мы сидим в кромешной темноте. Я начинаю молиться за спасение моей и моих детей жизней. Из комнаты раздаются какие-то нечеловеческие звуки - вой! Мила воет.

Я рисую в своей голове жуткие картины жертвоприношений, крови, мяса, трупов... Волосы на голове шевелятся... Для того, чтобы хоть как-то вывести себя из оцепенения, я встаю и иду к чемоданам... Запах невозможный. Что она там хранит? Старые вещи, которые она собирает на пляже и на помойках, или трупы животных и людей, принесённых в жертву и положенных на алтарь своему безумию? На этот вопрос я никогда не найду ответа.

Моя старшая дочь, напуганная моей трясучкой и одурев от вони, просто начинает очень громко стучать во все стёкла, держа в руке телефон и создавая впечатление важного разговора. "Мы по такому-то адресу, через пять минут ждите нас внизу!" - кричала она в пустоту. "Вы адрес хорошо запомнили? Вы хорошо запомнили адрес?"

Через десять минут мы уже стояли на улице - со всеми нашими вещами. Перед нами было море... Моё любимое море. Оно шуршало своей ласковой волной и рассказывало нам о вечном. Весь остаток ночи мы просидели на пляже. Там, где мы познакомились с Милой - женщиной с воронами на голове... 

P.S. Нашим маленьким кошкам, которые всё это время были с нами, вся эта история совершенно не понравилась. Но... я иногда думаю, что Творец нас спас и вывел живыми из этой странной истории потому, что мы спасли их - маленьких найдёнышей, ждавших нас в Цфате и сидящих на грязном рисунке с изображением Храма.

9 Февраля 2013 г.

© Люба Расина

Перейти к странице автора